В России личные фонды являются одной из новейших организационно-правовых форм юридических лиц, которая была введена в Гражданский кодекс с 1 марта 2022 г. Личные фонды имеют специфический правовой статус, который сочетает в себе, по существу, и признаки некоммерческой организации — фондов традиционных, давно известных российскому правопорядку, и признаки коммерческой организации, основной целью которой является получение прибыли и ее выплата в пользу выгодоприобретателей. Некоторые особенности личных фондов позволяют соотносить их с «англосаксонскими» трастами или частными фондами континентальных правопорядков. В статье анализируется правовое положение личных фондов, а также проблемы и перспективы развития законодательства в этой сфере. В статье обосновано предложение об исключении контроля со стороны Минюста России на этапе создания фонда и об усилении нотариального «контроля» за документами фонда, правильностью их изменения нотариусами. Предложено наделить личный фонд правовым статусом квалифицированного инвестора. Авторы аргументируют необходимость исключить из перечня сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну, информацию о размерах и структуре доходов личного фонда, о размерах и составе имущества, о расходах и т.п.

В исследовании рассматриваются дискуссионные вопросы охраны персональных данных пациентов, которым медицинская помощь (медицинские услуги) оказывается с применением телемедицинских технологий в России. С учетом анализа отечественного законодательства, доктринальных источников, актуальной судебной практики, а также локальных актов конкретных организаций, обращается внимание на существующие терминологические проблемы, ограниченную сферу применения телемедицинских технологий, риски нарушения врачебной тайны в цифровой среде и пробельность законодательства в данной области, формальный подход медицинских организаций к вопросам обработки персональных данных пациентов, а также отсутствие единой централизованной информационной инфраструктуры, обеспечивающей взаимодействие пациентов и медицинских работников, получающих медицинскую помощь, как в подведомственных федеральным органам исполнительной власти, исполнительным органам государственной власти субъектов Российской Федерации, органам местного самоуправления медицинских организациях, так и в частных медицинских организациях, создаваемых юридическими и физическими лицами. По итогам проведенного исследования сформулированы основные принципы и направления совершенствования правового регулирования охраны персональных данных пациентов при оказании медицинской помощи (услуг) с применением телемедицинских технологий в целях снижения рисков нарушения врачебной тайны.

В работе проводится разграничение категорий «виртуальный» и «цифровой» объект гражданского оборота. Выделяются квалифицирующие признаки, позволяющие утверждать о нетождественности обозначенных дефиниций. С позиции сделанных выводов проводится систематизация объектов гражданского оборота в электронной среде. Выделяются цифровые (цифровые права, включая цифровые финансовые активы и утилитарные цифровые права, электронные денежные средства, цифровой рубль) и виртуальные (цифровая валюта) объекты. Обосновывается необходимость установления различного правового режима для выделенных видов. Сравнение правоотношений, складывающихся при обороте «традиционных» и «цифровых» объектов, позволяет выявить сходства и принципиальные различия: взаимодействие осуществляется в информационной среде средством, способствующим осуществлению прав и исполнению обязанностей; субъекты находятся территориально в разных местах и могут иметь разную юрисдикцию; хотя субъекты проходят идентификацию, достоверно установить их личности, как правило, невозможно; на правоотношения могут оказывать влияние субъекты, обладающие правами на информационные площадки (операторы). Круг участников цифрового правоотношения шире «традиционного». В него можно включать и субъекты, осуществляющие доступ к сетевым протоколам и вебсервисам, и информационных посредников и др. Обосновано, что механизм правового регулирования напрямую зависит от видовой принадлежности объекта гражданского оборота, а не от того, относится ли он к разряду цифровых или виртуальных объектов.

Статья посвящена мало разработанной в теории уголовного права проблеме уголовно-правового противодействия деятельности, связанной с цифровой инфраструктурой терроризма. Автор формулирует понятие такой инфраструктуры, выделяет ее элементы. В статье аргументируется положение о необходимости принципиального разделения таких категорий, как кибертерроризм и цифровая инфраструктура терроризма. С опорой на концепцию проактивного противодействия преступности автор предлагает конкретные меры, направленные на установление ответственности за действия, связанные с поддержкой цифровой инфраструктуры терроризма. Обоснованы предложения о необходимости: 1) разработки механизма принятия решения о том, что деятельность иностранной или международной организации связана с поддержкой терроризма; 2) установления уголовной ответственности за участие в деятельности, а равно за установление или поддержание сотрудничества с иностранной либо международной организацией, в отношении которой принято решение о признании ее деятельности направленной на поддержку терроризма.

С появлением в российском уголовном и уголовно-процессуальном праве института досудебного соглашения о сотрудничестве не утихают споры о необходимости его введения и использования в российском уголовном процессе. Ведь досудебное соглашение о сотрудничестве — это попытка ввести в континентальное уголовное судопроизводство, к которому принадлежит и российское, институт, традиционный для англосаксонского уголовного процесса. В статье автор приводит доводы о том, что данный институт не чужд российскому уголовному процессу, нашел свое место в нем, а судебная практика подтверждает, что он в определенной степени инкорпорирован в современный российский уголовный процесс. Вместе с тем, учитывая правовую природу российского уголовного процесса, считаем возможным дополнить предусмотренный в УПК РФ особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве правом суда в судебном заседании исследовать вопросы доказанности деяния, которое инкриминируется лицу, заключившему досудебное соглашение о сотрудничестве, в том объеме, который суд посчитает необходимым и достаточным для вынесения справедливого, обоснованного и законного приговора, а затем оценивать объем его сотрудничества со следствием. На наш взгляд, институт досудебного соглашения о сотрудничестве предоставляет большие возможности для добровольного, неконфронтационного, мирного урегулирования уголовно-правового конфликта в рамках уголовного процесса и является одним из инструментов предложенной нами компенсаторной модели уголовного судопроизводства.

Формирование системы уголовно-правовой охраны традиционных российских духовно-нравственных ценностей может рассматриваться в качестве актуального и самостоятельного направления уголовной политики государства. Ее легитимность и эффективность напрямую определяются степенью воплощения в принимаемых государством нормотворческих и правоприменительных решениях конституционных стандартов и принципов регулирования уголовно-правовых отношений. Конституционализация уголовной политики в области охраны традиционных ценностей требует не только соблюдения общих принципов: использования уголовного закона в качестве крайнего средства, соразмерности, правовой определенности, справедливости, дифференциации ответственности, гуманизма и др. Она с необходимостью предполагает решение сложной задачи конкретизации в сфере уголовно-правового регулирования иных, содержательно специфичных принципов воплощения традиционных ценностей в законодательстве и практике его применения. В ряду таких принципов первоочередное значение имеет обеспечение конституционной идентичности, баланса конституционных ценностей, солидарности общества. Первый принцип находит воплощение, в частности, в ст. 207.3 УК РФ, в дифференциации уголовной ответственности за действия сексуального характера в отношении несовершеннолетних в зависимости от вида этого действия (ч. 1 и 2 ст. 134 УК РФ). Примерами нормативной фиксации солидарности общества могут служить статьи 354.1, 144.1–145.1 УК РФ. В свою очередь, поиск баланса конституционных ценностей осуществляется на всех этапах создания и применения уголовно-правовой нормы с учетом конкретно-исторических условий и на основе представлений о конституционной идентичности. 

В статье с теоретических и практических позиций проведен анализ деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в сфере международного сотрудничества по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина. Особое внимание автором уделено месту и роли института государственного защитника прав человека в период вооруженных конфликтов. Государственную правозащитную деятельность, связанную с международным сотрудничеством в области прав человека, автор рассматривает в контексте следующих четырех основных срезов: взаимодействие с международными организациями; сотрудничество с омбудсменами зарубежных стран; защита прав российских граждан, находящихся за рубежом; защита прав иностранных граждан, находящихся на территории Российской Федерации. В статье проанализированы такие новые форматы государственной правозащитной деятельности, как ведение диалога с омбудсменами «недружественных государств», с которыми отсутствуют дипломатические отношения, в том числе в период вооруженных конфликтов, по вопросам оказания помощи гражданам России, чьи права нарушаются на территории указанных государств; организация работы по воссоединению семей, оказавшихся по разные стороны линии соприкосновения; участие омбудсмена в проведении Министерством обороны Российской Федерации обмена пленными и поиске без вести пропавших в период проведения вооруженных конфликтов; взаимное с омбудсменами иностранных государств посещение пленных и организация передачи посылок для них от родственников; взаимодействие Уполномоченного с Международным комитетом Красного Креста по вопросам оказания помощи в посещении пленных, поиске без вести пропавших военнослужащих; взаимодействие Уполномоченного с Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев в вопросах оказания помощи эвакуированным в Россию гражданам. Обоснованы предложения по совершенствованию нормативного правового регулирования деятельности государственного правозащитника в международном сотрудничестве, в том числе в период межгосударственных конфликтов, как на национальном, так и на международном уровне.

В статье дана характеристика категории «религиозная безопасность». Ввиду отсутствия легального определения раскрываются ее доктринальное значение и содержание. На основе системного толкования норм права, регламентирующих вопросы безопасности, доказывается, что свободу совести следует рассматривать как важнейший элемент механизма обеспечения религиозной безопасности, то есть как ее объект. В современном обществе существует ряд негативных факторов и тенденций, культивируемых на почве религии, которые представляют угрозу для религиозной безопасности в целом и для ее объектов в отдельности. Среди них следует назвать, например, религиозный экстремизм, который является существенной преградой на пути к реализации свободы совести. Исследованы также два ключевых подхода к пониманию свободы совести: ограничительный и расширительный. С учетом того что свобода совести не равноценна свободе вероисповедания, констатируется наличие у этого правового института позитивной и негативной коннотаций. Именно данное обстоятельство определяет специфику свободы совести как объекта религиозной безопасности. Делается вывод, что в таком качестве она может выступать лишь тогда, когда ее реализация не выходит за рамки дозволенного поведения и не создает угрозу нарушения иных прав и охраняемых законом интересов личности, общества и государства.

Статья посвящена проверке гипотезы, согласно которой Научные концепции развития российского законодательства — цикл исследований, проведенных учеными Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, — являются достижением академической науки, как это было заявлено в теме XI Общероссийского годового собрания теоретиков права (г. Москва, ИЗиСП, 28 февраля 2024 г.) его организаторами. Поводом для постановки этой научной задачи послужило знаменательное для российского научного сообщества событие — 300-летие Российской академии наук. Юбилей главного научного центра страны задал тон и стал лейтмотивом многих научных дискуссий и форумов. Контекст роли академической науки, ее прошлого, настоящего и будущего стал базовым для обсуждения многих проблем современности и оценки результатов научного поиска. Под этим углом зрения в статье рассмотрены Научные концепции развития российского законодательства, обоснован вывод об академическом характере представленного в них доктринального знания, промаркированы реперные точки, служащие ориентиром для осмысления и оценки научной составляющей результатов правовых и государствоведческих исследований.

В статье рассматриваются жизненный путь Георгия Константиновича Гинса (1887–1971 гг.) и формирование его политико-правовых идей, дополнивших общее солидаристское учение о праве и государстве. Исследование солидаристских воззрений ученого было проведено на основе его трудов, посвященных различным проблемам права, политики и экономики. В работе также прослеживается деятельность Г. К. Гинса в органах государственной власти Российской империи, во Временном правительстве и в антибольшевистских государственных образованиях. Работа показывает, как кризис власти Временного правительства, а позже крах антибольшевистских режимов в период Гражданской войны заставили Г. К. Гинса пересмотреть свои взгляды на либеральную демократию и отказаться от нее в пользу солидаризма. Исследование позволило проследить формирование государственно-правовых воззрений Г. К. Гинса до принятия им идеологии солидаризма. В работе представлены сформулированные ученым типы участия государства в народном хозяйстве, концепция координационного права. Важно отметить, что его понимание административного права во многом сходно с современной «сервисной» концепцией, развивающейся в рамках данной отрасли. Солидаристское учение о праве и государстве, которое развивал Г. К. Гинс, является несомненным достоянием отечественной политико-правовой мысли.

В отечественной юридической науке феномен древнерусской правовой цивилизации практически не исследован. Данный пробел обедняет историко-правовые знания об истоках российской государственности, берущей начало в эпоху раннего Средневековья. Для устранения концептуального вакуума в вопросах генезиса Киевской Руси в статье подробно изучаются особенности правовой культуры восточнославянской державы Рюриковичей. Правосознание древнерусского народа имело синкретическую структуру, сложившуюся в попытке синхронизировать языческие и христианские представления о законе и справедливости. Уникальность правовой жизни Киевской Руси состояла в длительном господстве частного интереса во всех отраслях права. Например, лествичная система престолонаследия органически выросла из представлений о коллективной собственности правящего рода не только на вотчинное (преимущественно земельное) имущество, но и на державную власть. Соотношение княжеских полномочий с вечевыми правами народа в разных древнерусских регионах приобрело специфические публично-правовые особенности: от абсолютного полновластия веча в Вятке до самодержавного правления во Владимиро-Суздальском княжестве. В Киевской Руси ценили писаный закон, уважали международные договоры, обычаи и судебные решения, выбирали князей и составляли с ними политико-правовые договоры, строго определявшие права и обязанности; в качестве судебных доказательств продолжали использовать присягу, испытание железом и жребием, применяли судебный поединок; к осуществлению правосудия привлекались не только представители знати, но и свободные общинники. Древнерусские юридические ценности, идеалы и практика их реализации позволяют говорить о существовании отдельной древнерусской правовой цивилизации.

В статье представлены результаты исследования некоторых фондов архивных документов, имеющих разную ценность и значимость для изучения отдельных направлений деятельности органов ВЧК на местах. Впервые вводимые в научный оборот архивные материалы демонстрируют те направления деятельности органов ВЧК, которые еще недостаточно освещаются наукой, в частности: внесудебную практику, нормотворчество в сфере уголовного, уголовно-процессуального права, решение оперативно-служебных задач, осуществление карательных мер, взаимодействие их с другими советскими органами власти и учреждениями на местах, раскрывая при этом и некоторые важные организационно-правовые особенности, проблемы становления, функционирования государственного механизма большевистской России в условиях военного времени. Классификация, анализ архивных документов, характеризующих отдельные направления деятельности органов ВЧК на местах, позволяют глубже понять природу и научную ценность соответствующих материалов и, таким образом, выработать методы работы с ними для более эффективной организации исследований в этой области.