Почти полтора десятка различных гуманитарных, естественных и технических наук выбрали город объектом исследований и в рамках своих предметных областей сформировали те или иные теоретические представления о его жизнедеятельности. Но все сферы существования города так или иначе связаны сложной системой городских правоотношений в единую комплексную динамичную противоречивую, но достаточно устойчивую структуру. Другими словами, мы можем посредством права исследовать органическое единство (синкретизм) различных научных подходов к анализу и описанию системы жизнедеятельности города и его жителей. Рассмотрены различные подходы к понятию синкретизма, в том числе, и в юридической науке. Понятие синкретизма применено к городу с целью представить его как правовую оболочку, связывающую знания о городе различных гуманитарных наук в систему общественных отношений для исследования основных сфер жизнедеятельности населения. С правовой точки зрения рассмотрены отдельные базовые положения теорий города таких гуманитарных наук, как история, социология, философия, психология, экономика, урбанистика и политология. Целью исследования является формирование нового, комплексного правового представления о сущности жизнедеятельности городов и процессов урбанизации в рамках юридической урбанологии с учетом совокупности уже накопленных теоретических и практических знаний о городах в некоторых гуманитарных науках. В данном исследовании реализован междисциплинарный подход, опирающийся на привлечение источников из разных областей научных знаний на основе общенаучных и частнонаучных методов исследования (анализ, синтез, дедукция, гипотетический, статистический, сравнительно-правовой, прогностический). Анализ правовых аспектов основных подходов некоторых гуманитарных наук к изучению города показал их синкретичность и возможность формирования на основе фундаментальных и прикладных междисциплинарных исследований города обобщенной правовой теории города в рамках юридической урбанологии как направления в юридической науке.

Статья посвящена исследованию проблем, связанных с установлением происхождения детей, рожденных вследствие искусственной репродукции, в сравнительно-правовом аспекте. Отмечается, что принципы, заложенные в основу норм, определяющих порядок происхождения ребенка, существенно разнятся в зависимости от того, идет речь о естественной или искусственной репродукции. В случае применения вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) значение кровного (генетического, биологического) родства нивелируется, а его место занимает воля лица на приобретение родительских прав и обязанностей в отношении ребенка. Воля лица стать родителем ребенка выражается еще до его рождения в письменном согласии на применение метода ВРТ. Отмечается, что отсутствие нормативных положений касательно порядка его выражения, условий его действительности является очевидным пробелом в правовом регулировании применения ВРТ. Предлагается рассматривать согласие как информированное, если лицу, обратившемуся за применением ВРТ, предоставлена не только медицинская, но и юридическая информация о правовом статусе, в котором лицо участвует в программе ВРТ, а также о правовых последствиях такого участия. Исследуются требования обоюдности и добровольности согласия, его предметный и отзывной характер, а также недопустимость представительства при выражении воли на применение метода ВРТ. Высказывается позиция, согласно которой воля на приобретение статуса родителя должна выражаться в отдельном документе, фиксирующем ее содержание, и подлежать нотариальному удостоверению. В целях наилучшего обеспечения интересов ребенка в родительском попечении предлагается в законодательном порядке ограничить свободу воли на применение ВРТ в строго поименованных законодателем случаях.

Неопределенность в решении проблемы допуска к участию в спортивных соревнованиях различного уровня, которая сохраняется на уровне международных организаций, обусловливает стремление законодателя в ряде государств предложить свое ви́дение этого вопроса. Особый интерес в этом смысле представляют США, где коллизия между принципом равенства, особенно в отношении национальных меньшинств, и справедливой конкуренцией в спорте решается по-разному. С одной стороны, эта проблема существенно политизирована. С другой — штаты имеют беспрецедентно широкие полномочия в сфере нормотворчества, что создает предпосылки для формирования диаметрально противоположных позиций, иногда не совпадающих с позицией федерального центра. В то время как на федеральном уровне законодательно закреплена широкая трактовка пола, включающая сексуальную ориентацию и гендерную идентичность, в некоторых штатах, в частности в Айдахо, при решении вопроса о допуске к соревнованиям предписано ориентироваться на биологический пол, сформированный при рождении. Противников Закона штата Айдахо «О справедливости в женском спорте» 2020 г. можно разделить на две группы: на лиц, акцентирующих внимание на этической стороне вопроса, которые отмечают, что по новому закону любой желающий может поставить под сомнение пол спортсмена, что потребует прохождения дополнительных обследований; и на лиц, которые отстаивают права трансгендеров. Это обусловило повышенное внимание законодателя к обоснованию необходимости законодательного решения, которое апеллирует не только к судебной практике и доктринальным подходам, но и к результатам медицинских исследований. Целый ряд штатов последовали данному примеру, и хотя не везде идея гендерной верификации в спорте была доведена до логического завершения, сама возможность отступления от закрепленных федеральным законодательством стандартов недискриминации, базирующихся на расширительном толковании пола, создала уникальную возможность для отступления от ложно понятых идей толерантности и политкорректности.

Развитие современной медицины основывается на развитии высокотехнологичных методов лечения. Одним из таковых является применение геномных исследований, которые в России не уступают, а во многом превосходят достижения западных ученых. Вместе с тем правовое регулирование, а точнее его отсутствие в нашем государстве, не позволяет в полной мере применять передовые методики на практике. Для решения данного вопроса становится актуальным изучение опыта иностранных государств для учета допущенных ошибок, пробелов в правовом регулировании, рассмотрения дискуссий о проблемах, которые могут в связи с этим возникать. В статье рассмотрено использование геномных технологий в Великобритании в сфере эмбриологии и искусственного оплодотворения как одной из самых открытых для геномного редактирования областей современной медицины. В статье подробно рассмотрен вопрос получения и лишения (отзы́ва или приостановления) лицензии организаций, которые предоставляют медицинские услуги в сфере эмбриологии и искусственного оплодотворения человека. Затронут также вопрос формирования специализированных подразделений — апелляционных комитетов в Управлении по оплодотворению и эмбриологии человека, рассматривающих узкопрофильные вопросы. Правовое регулирование в Великобритании было выбрано в связи с тем, что оно представляется наиболее либеральным на фоне остальных государств и даже международного права. Это, в свою очередь, создает основания для опасений, споров и дискуссий в экспертном сообществе, что также представляет особый интерес для предстоящей российской правотворческой и правоприменительной деятельности. Для подготовки настоящей работы исследовались положения Закона «Об оплодотворении и эмбриологии человека» (Human Fertilisation and Embryology Act) с точки зрения их применимости на практике — как в Великобритании, так и в России, рассматривались экспертные оценки по данному поводу. На основе проделанной работы предложена модель правового регулирования информирования доноров и детей, появившихся в результате геномного редактирования.

Генетические технологии открывают широкие перспективы для социально-экономического прогресса. В то же время их применение на практике может поставить под угрозу интересы общества, права и свободы человека. Поэтому развитие генетических технологий требует своего осмысления с позиций юриспруденции, продуманного законодательного регулирования и защиты от неконтролируемого распространения и криминального использования. В статье анализируются различные точки зрения на использование генетических технологий. Обосновывается необходимость надлежащего правового регулирования и обеспечения безопасности процесса развития генетических технологий. Отражены результаты проведенного научного исследования. Выявлены проблемы, связанные с использованием генетических технологий в процессе искусственной репродукции человека: несовершенство правовой базы (в частности, не определен правовой статус человеческого эмбриона, правомерность его использования для научно-исследовательских и терапевтических целей), угроза использования генетических технологий в преступных целях. Автор резюмирует, что использование генетических технологий в преступных целях особенно опасно тем, что они становятся объектом пристального внимания организованных преступных групп. Это порождает особую криминальную ситуацию, которая требует новых подходов в целях эффективного противодействия. Первоочередной задачей в этом направлении является выявление преступлений, совершаемых с использованием генетических технологий, анализ складывающейся практики расследования данной категории преступлений. Несоблюдение стандартов, отклонение от правил и порядка оказания медицинской помощи может привести к причинению вреда здоровью или к смерти, в том числе и при применении вспомогательных репродуктивных технологий. Автором высказаны некоторые предложения по решению этих проблем с учетом отечественного и зарубежного опыта в вопросах использования генетических технологий в сфере искусственной репродукции человека (в частности, предлагается наладить эффективное международное сотрудничество в этой сфере).

Секулярный тренд развития медицины в ХХ в. шел по пути укрепления основ общественного здоровья, формирование систем доступной медицинской помощи. Расшифровка генома человека открывает широкие перспективы использования полученных данных в медицине. Коммерческие медицинские организации в последние годы развивают оказание услуг по генетическому исследованию и персональному геномному тестированию. В статье рассмотрены вопросы значимости правового саморегулирования в области геномного консультирования применительно к Российской Федерации. Обсуждается вопрос о перспективах внедрения персонифицированной медицины и показаны определенные ограничения, возникающие сегодня в одной из областей такого подхода — прогнозирования предрасположенности к заболеваниям смешанной природы, что связано с особенностями развития медико-демографической ситуации в мире. Поставлен вопрос о необходимости широких популяционных исследований для верификации значений риска для заболеваний с низкой генетической детерминированностью. Авторы приходят к выводу о невозможности прогнозирования того, какой будет медицина будущего, однако результаты расшифровки генома и возрастающая доступность персональных данных представляют уникальный социальный феномен, требующий своего осмысления и освоения в рамках правового поля. В ближайшие годы дискуссия о роли правовых механизмов в саморегулировании генетических исследований и генетических услуг будет приобретать всё большее значение. Предметом этой дискуссии на международном уровне останется прежде всего обсуждение фундаментального вопроса о соблюдении прав личности в ходе интерпретации получаемых данных. По мере развития консультативной генетической помощи на повестку дня все больше будет выходить вопрос ответственности за предоставляемую информацию и наличия национальных регуляторных механизмов в рамках государственного регулирования или саморегулируемых профессиональных ассоциаций.

Одним из направлений стратегического развития России является разработка цифровых технологий и создание высокотехнологичных сервисов. Современные технологии уже способны в течение короткого промежутка времени искать, систематизировать и анализировать большие объемы информации. Но перед ними государство ставит дополнительные задачи: обрабатывать и синтезировать речь, готовить аналитические материалы для принятия сложных, комплексных решений, выполнять задачи на уровне результатов человека, обучать и даже автоматически самообучаться и в конечном итоге создать «сильный» искусственный интеллект. В принятых и разрабатываемых правовых актах определяются основные цели, задачи и предполагаемые результаты, которые должны быть достигнуты посредством применения технологии искусственного интеллекта в ближайший период. Однако применение технологии искусственного интеллекта порождает дополнительные вопросы, связанные с созданием при помощи таких технологий новых технических решений и произведений и с использованием охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, исключительные права на которые принадлежат третьим лицам. Поиск информации для последующего анализа проводится в том числе в базах данных, относящихся к объектам смежных прав, ограниченный доступ к которым предоставляется через информационно-телекоммуникационную сеть Интернет. В этой связи требует уточнения правомерность такого поиска и обработки информации из охраняемых баз данных. В статье приводятся примеры судебной практики, которые показывают сложность установления и доказывания факта использования материалов из баз данных посредством высокотехнологичных сервисов. В статье также указывается на риски нарушения прав и законных интересов третьих лиц, персональные данные которых размещены в базах данных, доступ к которым может быть осуществлен через сеть Интернет.

Статья посвящена исследованию перспектив и нормативных ограничений развития концепции информационной открытости государственной и муниципальной службы. Авторы акцентируют внимание на том, как публичная функция влияет на деятельность государственных и муниципальных служащих не только на службе, но и за ее пределами. Принцип открытости государственной и муниципальной службы в современном обществе обязывает ответственно подходить к любой информации, размещаемой публично в сети Интернет, даже если она не связана со службой. Технологии больших данных, аналитические способности нейросетей позволяют собирать сведения из различных источников и путем сопоставления деанонимизировать их. В результате любой государственный и муниципальный служащий, присутствующий в публичном пространстве, в любой момент может быть подвергнут процедурам общественного контроля. В качестве объяснительной использована модель паноптикума, трансформирующаяся в условиях цифровизации современного общества. Паноптикум в сочетании с синоптикумом расширяет надзорные возможности власти, но одновременно делает ее представителей видимыми для массового «наблюдающего». Модель нового паноптикума обусловливает риски возникновения и воспроизводства социальной напряженности и недоверия друг к другу власти и населения. Это также связано с тем, что в качестве эксперта может выступить любой представитель общественности, не имея при этом экспертных знаний и навыков. Во избежание прекращения развития информационной открытости власти в новом паноптикуме перспективным представляется просвещение населения в области нормативных (правовых и моральных) оснований деятельности государственных и муниципальных служащих, а также включение в кодексы административной этики норм, регламентирующих присутствие представителей власти в социальных медиа и определяющих меру ответственности лиц, нарушающих правила поведения в публичном пространстве.

В статье автор с применением общенаучных и частнонаучных методов познания подробно рассматривает проблематику конституционно-правового регулирования в России общественных отношений, связанных с широким внедрением технологии искусственного интеллекта. По итогам проведенного исследования автор приходит к выводу о том, что современное российское конституционное законодательство, даже в его нынешнем виде, позволяет урегулировать зарождающиеся общественные отношения, связанные с широким внедрением технологии искусственного интеллекта. В частности, отмечается, что положения Конституции РФ допускают возможность расширительного толкования понятия «личность», включая в его содержание не только собственно человека, но и высокоразвитый искусственный интеллект. Конституционно-правовой статус высокоразвитого искусственного интеллекта, по мнению автора, должен строиться по образу и подобию конституционно-правового статуса человека. Исключение должны составить лишь такие его элементы, как правосубъектность, которая по своей правовой природе должна быть чрезвычайно близка к правосубъектности органов и организаций и возникать с момента принятия соответствующего решения компетентным государственным органом, а также — права́ , свободы и обязанности, которые, в свою очередь, должны предполагать ограниченный объем личных прав и свобод, полное отсутствие политических и социально-экономических прав, а также ограниченную деликтоспособность искусственного интеллекта. Кроме того, по мнению автора статьи, основным элементом в структуре конституционно-правового статуса искусственного интеллекта в России должны стать универсальные ограничения его прав и свобод, которые бы послужили аналогами естественных человеческих физиологических ограничений и не позволили бы искусственному интеллекту приобрести эволюционные преимущества перед человеком. Таким образом, по мнению автора, структура конституционно-правового статуса искусственного интеллекта как личности может и должна в будущем выглядеть следующим образом: правосубъектность; права, свободы и обязанности; гарантии, обеспечивающие реализацию прав и свобод; универсальные ограничения прав и свобод.

В статье на основе учения о криминалистическом исследовании компьютерных средств и систем, входящем в частную теорию информационно-компьютерного обеспечения криминалистической деятельности, рассматривается влияние глобальной цифровизации на раскрытие и расследование преступлений в области нарушения авторских и смежных прав. Отмечается, что с начала 2000‑х гг. подходы к тактике следственных действий и судебно-экспертному исследованию аудиофонограмм, видеофильмов, программного обеспечения рассматривались изолированно от этих видов объектов. Развитие информационно-компьютерных технологий обусловило перевод всех вышеперечисленных объектов авторских и смежных прав в цифровой формат. Сейчас авторскими и смежными правами защищается цифровой контент, к которому относятся и аудиовизуальная продукция, и цифровые фотографии, и оцифрованные кинофильмы, отцифрованные книги, и программные продукты. Этот контент представляет собой компьютерную информацию, не зависящую от ее носителя, и требует единообразного подхода к его собиранию и исследованию. Использование распределенных компьютерных технологий позволяет хранить и эксплуатировать один информационно-компьютерный продукт на различных, разнесенных в пространстве носителях. На основе анализа существующей литературы, теоретических исследований и мониторинга следственной, судебной и экспертной практики обосновывается новая дефиниция «контрафактный информационно-компьютерный продукт». Это продукт осознанной человеческой деятельности, изготовленный с использованием компьютерно-цифровых технологий, представленный в цифровом виде на одном или нескольких носителях информации, соединенных посредством вычислительных сетей или технологии виртуализации данных для объединения нескольких физических носителей информации в логический модуль, при изготовлении, продаже, обмене, распространении или ином введении в оборот которого были внесены изменения, вследствие чего нарушены исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Подход к контрафактному информационно-компьютерному продукту как одной из разновидностей цифровых следов позволяет по-новому подойти к разработке тактико-криминалистического обеспечения следственных действий, создания методик судебно-экспертного исследования.

Данная статья является продолжением статьи «Особенности проведения научных исследований в спорте высших достижений на примере “Формулы-1”». В статье исследуется влияние правил регламента, которые сформулированы не самым очевидным образом, на научные исследования в профессиональном спорте на примере «Формулы-1». Подчеркивается, что «серые зоны» представляют собой определенный пробел в правовом регулировании, что должно было бы негативно оцениваться участниками соревнований. В то же время, поскольку Техническим регламентом ограничена свобода научных исследований, такие положения дают инженерам и конструкторам в полной мере продемонстрировать свои способности, творческий потенциал и нестандартное мышление. Приведены несколько наиболее ярких примеров в истории «королевы автоспорта», когда тот или иной коллектив пользовался лазейкой в правовом регулировании. Представлены обстоятельства появления инновационных решений, реакция конкурентов и Международной федерации автоспорта (FIA). Анализируются также постановления Апелляционного суда FIA в тех случаях, когда спор о толковании правил и о правомерности использования той или иной конструкции доходил до судебного разбирательства. Отдельное внимание уделяется неоднозначным результатам научных исследований, появившимся в последние годы, в том числе системе смещения баланса тормозов французской команды Renault, расследованию в отношении топливной системы и силовой установки итальянской конюшни Ferrari и системе двухосного рулевого управления DAS немецкого коллектива Mercedes. Подчеркивается, что устранение пробелов в правовом регулировании осуществляется не только путем дополнения или изменения Технического регламента, но и посредством издания технических директив, которые не подлежат официальному опубликованию. Проводится сравнительный анализ юридических свойств Технического регламента и технических директив с актами вторичного права Европейского Союза со сходными названиями (регламент и директива).

В статье рассматриваются актуальные международно-правовые проблемы, возникшие в связи с неконтролируемым распространением пандемии коронавирусной инфекции COVID-19. На основе исследования международной договорно-правовой базы, направленной на противодействие распространению опасных инфекционных заболеваний, сделан авторский вывод о том, что имеющиеся правила-рекомендации оказались малоэффективны в период быстрого распространения коронавирусной инфекции. Проанализирована деятельность отдельных государств и Всемирной организации здравоохранения, обоснована возможность испросить у Международного Суда ООН консультативное заключение по вопросу, связанному с распространением пандемии в 2019—2020 гг. Выдвинуто предложение о создании комитета по опасным инфекционным заболеваниям. Высказано авторское суждение о том, что международное медицинское право как комплексный международно-правовой институт находится на этапе становления и должен получить прогрессивное развитие, в том числе через разработку и принятие международных медицинских договоров. Приведена концептуальная схема принятия решений для оценки и уведомления о событиях, которые могут представлять собой чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, имеющую международное значение. Воспроизведена хронология событий в январе — марте 2020 г., связанных с распространением COVID-19 и принимаемыми мерами по противодействию. Предложена концепция новой международной конвенции «О борьбе с опасными инфекционными заболеваниями», где должны быть закреплены следующие положения: об оперативном оповещении об опасном инфекционном заболевании; о взаимодействии государств по локализации очагов опасного инфекционного заболевания; о сотрудничестве с ВОЗ; о безвозмездной помощи запрашивающему государству; о содействии транзиту через территорию государства в запрашивающее государство и из него используемых при оказании помощи персонала, оборудования и имущества; о сотрудничестве государств-участников с тем, чтобы содействовать урегулированию юридических исков и претензий и др.

Статья посвящена правовому анализу последствий воздействия новой коронавирусной инфекции, из-за которой Всемирная организация здравоохранения объявила пандемию. По своему характеру данное инфекционное явление относится к обстоятельству непреодолимой силы. В рамках научного исследования приводится характеристика понятия непреодолимой силы, а также признаков чрезвычайности и непредотвратимости, составляющих данную юридическую категорию. Кроме того, подвергаются правовому анализу ряд нормативных правовых актов, регулирующих общественные отношения в указанной сфере, как принятых ранее, так и увидевших свет буквально с самого начала распространения коронавирусной инфекции на территории РФ. Наряду с анализом нормативных правовых актов, в статье приводится и судебная практика по рассматриваемому вопросу. На основании правового анализа исследуемых вопросов сделан вывод о том, что адекватная правовая регламентация последствий воздействия коронавирусной инфекции в рамках отношений, которые складываются между субъектами гражданского права, будет залогом, гарантирующим их участникам взаимное добросовестное поведение в русле установленных гражданским законодательством норм, а в случае недобросовестного поведения — реализации мер гражданско-правовой ответственности для таких субъектов. В заключении отмечается, что оперативная и качественная регламентация последствий воздействия коронавирусной инфекции представляется одной из ключевых задач в правовом поле в сложившейся на сегодняшний день ситуации, поскольку договорное право, которое включает положения о непреодолимой силе, играет особую роль в развитии и поддержании стабильности гражданского оборота, обеспечивая всем его участникам правовые гарантии реализации закрепленных в Гражданском кодексе Российской Федерации основных норм и правил, касающихся заключения и исполнения договоров.

В статье исследуются правовые проблемы охраны и использования интеллектуальной собственности в контексте борьбы с пандемией. Отмечается, что предложенные Всемирной организацией здравоохранения рекомендации по выявлению, диагностике и изолированию, а также обеспечению помощью пациентов с подозрением на наличие коронавирусной инфекции в условиях пандемии могут быть эффективно реализованы лишь при должном правовом регулировании охраны интеллектуальных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности, стимулировании соответствующих разработок при соблюдении баланса между частными и общественными интересами. Исследуется модернизация российского законодательства в рассматриваемой сфере отношений. Отмечается высокое значение разработок, относящихся к лекарственным средствам и медицинским изделиям, в предотвращении и преодолении последствий распространения инфекционных заболеваний; гибкости законодателя и необходимости реализации специальных — упрощенных, ускоренных — правовых режимов введения лекарственных препаратов и медицинских изделий в торговый оборот. Резюмируя нормативные положения на стыке законодательства об обращении лекарственных средств и законодательства об интеллектуальной собственности в РФ и за рубежом (США, Германия), а также на наднациональном уровне (ЕАЭС), автор обращает внимание на то, что в современных условиях возможного стремительного распространения вирусных инфекций, угроз пандемии правовые основы обеспечения баланса между общественными интересами и интересами патентообладателей сто́ит закреплять в национальном законодательстве государств, основываясь на гармонизирующих положениях международных договоров. При этом ограничение патентных прав именно в условиях наличия обстоятельств крайней необходимости с обязательным неисключительным и временным характером использования объектов патентных прав третьими лицами на основе таких ограничений и с обязательной выплатой справедливых компенсаций патентообладателям в совокупности с ускоренными и упрощенными механизмами регистрации и введения в торговый оборот соответствующих лекарственных средств, в том числе вакцин, представляется крайне оправданным и необходимым инструментом борьбы с пандемией и оптимальным механизмом преодоления ее последствий.

В статье проанализированы проблемы обеспечения справедливого и экономически эффективного баланса интересов сторон трудового договора при развитии различных форм нетипичной занятости, в том числе на основе анализа норм о предоставлении труда работников (персонала). Отмечаются пробелы в законодательстве в вопросе о равном уровне оплаты труда направляемых работников по сравнению с оплатой труда основного персонала принимающей стороны, отсутствие возможности участвовать в коллективно-договорном установлении условий труда, невозможность реализации права работника на обучение и дополнительное профессиональное образование. Рассмотрена правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная им в постановлении от 19.05.2020 № 25-П «По делу о проверке конституционности абзаца восьмого части первой статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И. А. Сысоева», относительно заключения срочного трудового договора с работниками, направляемыми к другим работодателям. Автор резюмирует, что нормы гл. 53.1 ТК РФ не обеспечивают справедливого и экономически эффективного баланса интересов сторон трудового договора при развитии нетипичной занятости. Они могут казаться эффективными и полезными работодателям, использующим труд направляемых работников в целях минимизации расходов на персонал, но это мнимая эффективность, основанная на сиюминутных выгодах и экономии на развитии организации в перспективе. В этой связи дальнейшее развитие как законодательства, так и правоприменительной практики должно строиться на основе обеспечения действительно равного статуса основных работников и работников, привлекаемых работодателем по договору о предоставлении труда работников (персонала). В процессе исследования обоснована необходимость внесения изменений в ТК РФ.