Становление и развитие института прав человека - основной политический и правовой проект эпохи постмодерна. Однако он грешит односторонностью - в принципе взаимодействие человека и общества порождает права у обеих сторон. Возникает специфическая социальная система, осмысление которой - основная задача статьи. При опоре на философскую сущность прав человека, диалектику индивидуальности и коллективности автором разрабатывается теоретический конструкт «взаимные права и обязанности человека и общества» как элемент правовой реальности. В его основе находится системообразующий признак - взаимное сбережение и развитие человека и общества, обусловливающее самонастройку данной структуры. Методическим приемом решения научной задачи выступает систематизация действующих в философско-правовой теории и юридической практике положений, отражающих различные подходы к решению вопросов о доминировании прав человека или прав общества в различные исторические эпохи; о тенденции абсолютизации прав человека в современных условиях; о возможности «золотой середины», позволяющей избежать крайностей и учесть интересы и права как человека, так и общества. Анализ позиций подобного рода указал на отсутствие системы в современной законотворческой практике, закрепляющей права коллективных субъектов: права общества либо носят преимущественно политический характер, либо отражают цивилизационную специфику ряда обществ и государств, либо обеспечивают интересы отдельных социальных групп, слоев, меньшинств. Сложившаяся ситуация во многом стала результатом невнимания философско-правовой и юридической теории к осмыслению прав в системе «человек - общество». Ее изменение еще более необходимо в связи с появлением в современной законотворческой практике ряда латиноамериканских государств прав природы - прав «Матери-Земли». Ориентиром в исследовательской деятельности подобной нацеленности сегодня выступают права человека третьего поколения, коллективные по своей природе, которые могут реализоваться лишь в ходе совместной деятельности, направленной на сбережение и развитие как человека, так и общества.

В статье рассматривается круг вопросов, касающихся основных тенденций развития российского постсоветского государства и права. В статье анализируются также социально-экономические, политические и другие факторы, оказывающие влияние на процесс формирования тенденций развития современного российского государства и права с 1992 г. по настоящее время. В работе проводится классификация рассматриваемых тенденций на основе различных критериев.

Статья посвящена одной из важнейших проблем правовой теории - проблеме «справедливого права». Все великие революции ставили своей целью достижение социальной справедливости, которая ассоциировалась прежде всего с равенством всех перед законом. В значительной мере это объясняет удивительные совпадениях тех алгоритмов, по которым развивались эти революции, проходя одни и те же этапы становления. В процессе революции идея равенства нередко подменяла собой идею свободы. Столкновение старого уходящего правового порядка с новыми революционными нормами создавало специфическую ситуацию, чрезвычайное положение или аномию, в которой приостанавливалось действие всякого закона, однако сама государственность, несмотря на изменение ее формы, продолжала существовать. Необходимость создания нового права требовала оформления нового правового порядка, итогом правового строительства становилось принятие конституирующих, нормативных актов, которые закрепляли установившийся порядок. Основное внимание автор статьи уделяет историческому опыту Английской и Французской революций, соотнося его с опытом других революций.

В статье утверждается, что прогресс любой науки определяется состоянием его теории и методологии, а любое научное исследование начинается с разработки методологии и методики. Благодаря методологически грамотному выверенному подходу к исследованию различных цивилизационно-культурологических, социально-экономических, государственно-правовых явлений и процессов достигается выявление и обоснование государственно-правовых закономерностей, имеющих в определенной степени универсальный характер. Следовательно, положительный опыт взаимоотношений России и Туркменистана как социально-политическая реальность может применяться в налаживании, построении и укреплении отношений между другими странами и народами. Опыт разработки методологии исследования российско-туркменских отношений приводит автора к выводу, что беспристрастное, объективное, всестороннее исследование этих отношений в историко-правовой науке представляется труднодостижимым идеалом. Это обстоятельство приводит к необходимости включаться в поиск точных методологических подходов к научной проблеме, сохранять верность принципам историко-правового исследования, обосновывать целесообразность применения разнообразных научно-исследовательских методов, соответствующих современному состоянию развития науки и общества. В статье констатируется, что «слабым местом» методологии историко-правового исследования организационно-правовых основ российско-туркменских отношений являются «пробельность» отдельных временных периодов, противоречивость, субъективизм имеющихся научных позиций. Данное обстоятельство приводит к необходимости унифицировать имеющиеся данные, воссоздавать реальную природу и сущность российско-туркменских связей имперского периода. Автором делается вывод, что любое историко-правовое исследование нуждается в серьезном, методологическом сопровождении. Существенным вкладом современных исследователей могут стать использование как традиционных, многократно показавших свою эффективность методов и подходов, так и апробация, внедрение новых, в том числе заимствованных из других научных дисциплин приемов познания. Их применение значительно расширит и обогатит современные границы правового регулирования, обнаружит новые исследовательские проблемы, существенно дополнит прежние знания.

Автор анализирует репрессии на транспорте в первой половине 1930-х гг. Изучение данной темы осложняется отсутствием полных статистических данных, а также труднодоступностью архивных документов. Тем не менее на основании имеющихся материалов автор приходит к следующим выводам. В первой половине 1930-х гг. на транспорте были организованы массовые репрессии, которые отличались применением мер наказаний, в основном не связанных с лишением свободы. Это привело к тому, что наличие судимости у работников транспорта стало обычным делом. Поэтому в 1935-1936 гг. руководство стремилось уменьшить количество репрессированных на транспорте и одновременно ужесточить применяемые меры репрессии. По мнению автора, репрессивная политика первой половины 1930-х гг. напоминает принцип маятника, т.к. в результате управленческих ошибок руководства органы транспортной юстиции то раскручивали маховик репрессий, то останавливали их. Кроме того, автор отмечает, что данная политика проводилась в рамках кампанейского правосудия. Обращают на себя внимание систематические сбои в исполнении указаний центра органами транспортной юстиции на местах вплоть до конца 1934 г. Поэтому деятельность органов юстиции на транспорте, по мнению автора, стала удовлетворять руководство страны только с середины 1935 г., т.е. для организации и становления системы органов транспортной юстиции потребовалось около 5 лет. Автор приходит к выводу о большом количестве нарушений советского законодательства в ходе репрессий первой половины 1930-х гг. на транспорте, а также о создании «двойного дна» в советском праве. По мнению автора, репрессии первой половины 1930-х гг. являлись «тренировкой» для органов транспортной юстиции в целях подготовки репрессий второй половины 1930-х гг.

В статье рассмотрены вопросы развития саморегулирования в сфере природопользования в России как одного из факторов обеспечения устойчивого развития территорий. Актуальность темы обусловлена недостаточной эффективностью российского природоресурсного законодательства, необходимостью поиска новых путей его совершенствования, повышенным вниманием государства к институту саморегулирования предпринимательской деятельности как альтернативе государственного регулирования в различных сферах деятельности, в том числе в сфере природопользования. Автором исследованы особенности и возможности сферы природопользования для развития саморегулирования, дана оценка действующему законодательству в сфере саморегулирования и природопользования, показано текущее состояние саморегулирования в сфере природопользования, сделаны выводы о возможных и перспективных формах и направлениях развития саморегулирования в сфере природопользования в Российской Федерации. Рассмотрены альтернативные формы саморегулирования в сфере природопользования, в том числе существующие в мире и в России системы добровольной экологической сертификации отдельных природных ресурсов, показана их эффективность для обеспечения рационального природопользования и перспективность их дальнейшего развития. Обоснован вывод о том, что саморегулирование в сфере природопользования с учетом специфики природоресурсных отношений может развиваться в различных формах и моделях, а не только в виде создания и деятельности саморегулируемых организаций в соответствии с действующим Федеральным законом «О саморегулируемых организациях».

В статье через призму истории, теории и правоприменительной практики становления, развития и функционирования института понятых в российском административно-юрисдикционном процессе предпринята попытка определить роль и место понятых в общей системе субъектов (участников) административных производств юрисдикционного типа с точки зрения их функционального назначения, а также потенциальной способности и реальной возможности понятых как участников того или иного конкретного производства повлиять на решение задач административно-юрисдикционного процесса. На примере института понятых констатируется, что развитие и совершенствование административно-юрисдикционного процесса, к сожалению, по-прежнему нередко идет в фарватере своего «старшего брата» - процесса уголовного. Высказывается целый ряд предложений по совершенствованию как действующей нормативной модели института понятых в административно-юрисдикционном процессе, так и правоприменительной практики с участием понятых. Обосновывается тезис о том, что любое указанное совершенствование является лишь полумерой и что институт понятых без какого-либо ущерба для решения стоящих перед любым административно-юрисдикционным производством задач следует вообще упразднить как давно утративший свою процессуальную роль и функциональное назначение.

Treu und Glauben (принцип добросовестности) в праве Германии является сегодня основополагающим принципом практически для всех правовых отношений как между равными субъектами права в частном праве, так и между лицами, находящимися между собой в отношениях власти и подчинения в области публичного права. Cегодня Treu und Glauben служит общим правовым принципом для самых разных областей права - обязательственного, вещного, трудового, семейного и др., процессуального и публичного права. Недавно добросовестность в качестве принципа гражданского права была введена в российский Гражданский кодекс. Еще предстоит понять, осознать и научиться эффективно использовать принцип добросовестности в российском праве. Для лучшего понимания добросовестности необходимо знать и понимать, как это правовое явление развивалось в историческом разрезе в немецком праве. В Германии отношение к добросовестности было неоднозначным на протяжении всего существования § 242 Германского гражданского уложения. Но то, что Treu und Glauben имеет непереоценимое значение не только для гражданского права, но и для всей правовой системы Германии, в немецком праве не оспаривается. В настоящей статье, основанной на изучении немецкой правовой литературы, рассматривается история правовых подходов к добросовестности, которые привели к появлению в Германском гражданском уложении нормы § 242 «Treu und Glauben». Рассматриваются исторические периоды с римского права и правовой категории bona fides, Средние века и появление и значение немецких терминов Treu und Glauben. Важной вехой стал XIX в., когда появились первые кодификации, содержавшие нормы, предшествовавшие § 242. Описываются также процесс подготовки проекта Германского гражданского уложения и собственно нормы о Treu und Glauben, а также законодательное принятие уложения и дебаты вокруг § 242.

В статье анализируется развитие российского нотариата с учетом событий 1917 г., в результате которых был ликвидирован российский нотариат как нотариат латинского типа с последующим «перерождением» его в качестве государственного нотариата. Однако это не прервало традиции отечественного правозащитного института, и в 1993 г. принятие Основ законодательства РФ о нотариате закрепило дуализм профессии нотариусов в РФ и обеспечило поступательное развитие нотариата с учетом традиций и накопленного опыта как дореволюционного периода латинского нотариата, так и советского периода государственного нотариата. В статье анализируется роль современного российского нотариата в правовой системе РФ. Уделяется внимание процедурным гарантиям, которые создаются для участников материальных и процессуальных правоотношений. Исследуются доктринальные положения в рассматриваемой сфере и практический опыт реализации нововведений в нотариальной деятельности. Отдельно анализируются последние актуальные нововведения в данной сфере и отмечаются некоторые негативные аспекты.

Отчисление студента из вуза по инициативе образовательной организации по природе является ответственностью. В статье дана правовая характеристика пяти оснований досрочного прекращения образовательных отношений. Нарушение локальных актов вуза по вопросам организации и осуществления образовательной деятельности не относится к дисциплинарным взысканиям, поскольку образовательные отношения между обучающимся и образовательной организацией не являются трудовыми. Применение отчисления за невыполнение студентом обязанностей по добросовестному освоению образовательной программы и выполнению учебного плана должно быть дифференцировано в зависимости от вида нарушения (академическая задолженность или иное нарушение). Необходимо установить в законе применение отчисления по этому основанию в зависимости от причины и объема неисполнения учебного плана. Обосновывается введение обязательного отчисления студента за нарушение порядка приема в вуз, повлекшее по вине обучающегося его незаконное зачисление. Поскольку в случае просрочки оплаты возмездных образовательных услуг вуз вправе (а не обязан) отчислить студента, то нельзя квалифицировать бездействие вуза как создание искусственной задолженности (злоупотребление правом). Все случая прекращения образовательных отношений в виде отчисления обучающегося предлагается закрепить в одном месте в главе 6 «Основания возникновения, изменения и прекращения образовательных отношений» Закона об образовании. В качестве оснований, в силу которых образовательные отношения могут быть прекращены досрочно по инициативе организации, осуществляющей образовательную деятельность, целесообразно оставить: 1) неисполнение или нарушение обучающимся, достигшим возраста 15 лет, локальных актов организации, осуществляющей образовательную деятельность, по вопросам организации и осуществления образовательной деятельности; 2) невыполнение обучающимся по профессиональной образовательной программе обязанностей по добросовестному освоению такой образовательной программы и (или) выполнению учебного плана без уважительных причин; 3) просрочку оплаты возмездных образовательных услуг. Доказано, что образовательные отношения должны быть прекращены досрочно по инициативе организации, осуществляющей образовательную деятельность, в случае: 1) нарушения порядка приема в образовательную организацию, повлекшего по вине обучающегося его незаконное зачисление в образовательную организацию; 2) неликвидации обучающимся академической задолженности по основным профессиональным образовательным программам в установленные сроки.